Поскольку идея с шлангом и ведром неосуществима, буду писать стихи.
Про Алису Селезнева и Крыса с планеты Крокрыс. Любовная лирика.
Если повествование прервется, значит, мой покой нарушили.
Над морем - огненный закат, и тени - будто стрелы,
Ни птиц, ни рыб, один песок и черная вода.
Но гуманоида родней нет во Вселенной целой,
И потому то мы с тобой и тянемся сюда.
Мы сели рядом на песок, и профиль Бонопарта
На фоне огненных небес так четок и суров.
Никто не ведал, не гадал, но так сложились карты,
Что мы друг другу суждены богами всех миров.
Пусть позабудут все про нас, мне ничего не надо,
Лишь ты и старенький "Пегас", до винтика родной.
Ты мой космический пират, с стальным, холодным взглядом,
И мне так странно хорошо, так весело с тобой.
И руки так твои теплы, ты так целуешь сладко,
И мне плевать, что ты - крокрыс, что в теле ты чужом.
Мы так устали, мой родной, нам так нужна разрядка,
Мы заслужили наш покой, нам хорошо вдвоем.
Про Алису Селезнева и Крыса с планеты Крокрыс. Любовная лирика.
Если повествование прервется, значит, мой покой нарушили.
Над морем - огненный закат, и тени - будто стрелы,
Ни птиц, ни рыб, один песок и черная вода.
Но гуманоида родней нет во Вселенной целой,
И потому то мы с тобой и тянемся сюда.
Мы сели рядом на песок, и профиль Бонопарта
На фоне огненных небес так четок и суров.
Никто не ведал, не гадал, но так сложились карты,
Что мы друг другу суждены богами всех миров.
Пусть позабудут все про нас, мне ничего не надо,
Лишь ты и старенький "Пегас", до винтика родной.
Ты мой космический пират, с стальным, холодным взглядом,
И мне так странно хорошо, так весело с тобой.
И руки так твои теплы, ты так целуешь сладко,
И мне плевать, что ты - крокрыс, что в теле ты чужом.
Мы так устали, мой родной, нам так нужна разрядка,
Мы заслужили наш покой, нам хорошо вдвоем.
