Мария Иванова под привычное брюзжание мужа тяжело погрузилась в машину.
Матвей, как проснулся в плохом настроении, так весь день и не замолкал - ворчал на детей, которые отказалась ехать на дачу, на холод, на дождь, на соседей, на правительство, и, конечно, на Марию Ивановну - на ее непростительные для жены полноту (то ли дело, худые женщины, которых он всю жизнь любил), возраст и бестолковость. Иногда он прерывался, чтобы отдать должное своим добродетелям, которые не дают жениться на молоденькой, бросив неблагодарное семейство, и приводил примеры достойных подражания жён и детей. Достойные женщины молоды, красивы, никогда не болеют и ежедневно готовят ужин из пяти блюд. Достойные сыновья и дочери учатся в престижных ВУЗах и вступают в брак с детьми олигархов.
Мария Иванова привычно молчала, не ругаться же, без малого сорок лет вместе, а себя не переделаешь. Потерпеть до вечера, а там и на работу, отдохнуть после выходных. После воскресения, проведенного на грядках, следить за дорогой не было сил. Она прикрыла глаза и принялась вспоминать прочитанный недавно роман. Какой там был герой! Надёжный, заботливый, верный!
Последнее, что услышала Мария Ивановна в этой жизни, было то, как
Матвей в очередной раз возмутился поведением других водителей.
"Ну кто так делает!" - закричал он и, сердито взмахнув руками, бросил от злости руль. И даже притопнул ногами в гневе.
Мария Иванова открыла глаза. Над ней качались ветки, четкие, как будто и не было дальнозоркости и неоперированной катаракты. В кустах прошуршала, уползая, гадюка, которая только что ужалила юную герцогиню. В молодом прекрасном теле в герцогский замок возвратилась Мария Ивановна.
И сразу погрузилась в предсвадебную суету - все только диву давались, какой Мэри стала ласковой и покладистой - ни капризов, ни придирок к матери, ни тычков и пощечин горничным. За неделю до свадьбы все полюбили герцогскую наследницу так, как не любили все предыдущие 18 лет - а Мария Иванова, сбросив груз постоянной вины и обиды, летала, как на крыльях. Жизнь казалась солнечной, огромной и интересной - знания и опыт заведующей кафедрой мединститута, помноженные на наследственную магию, открывали, кажется, безграничные возможности.
Жениха она видела лишь на портрете - благородное лицо, ясный взгляд - в такого невозможно не влюбиться. Жених так ни разу и не дал о себе знать, но нежные письма, найденные в шкатулке, было перечитывать радостно и сладко.
День свадьбы пролетел, как в тумане. Мария смеялась, улыбалась гостям и любовалась мужем. Наконец, они остались наедине. Муж опустился в кресло, сбросил туфли, вздохнул и заворчал. На надоедливых гостей, на жару, на бестолковых слуг, на короля и министров, на навязанную жену, ее безобразную худобу (то ли дело, женщины в теле, которых он всю жизнь любил), малолетство и очевидную бестолковость.
"Попала.", подумала Мария Ивановна...